Проще всего начать с того, что Шону через два месяца 11, Нике 8. Они никогда не ходили ни в сад, ни в школу.
Планировали ли мы с самого начала, что так будет? Нет.
Когда я размышляю, с чего все началось, то понимаю, что началось все с наших родов, которые были не такими, как я ожидала. Они не были очень тяжелыми, в какой-то степени даже естественными и нормальными, если не считать эпидуральную анестезию, просто не совпали с моими ожиданиями и стали для меня травматичными.
Шон оказался в реанимации, где провел неделю без меня, потому что со мной, согласно выписке из больницы, как раз было все в порядке, и меня принудительно отпустили на третий день.
Я не отвечала на телефонные звонки с поздравлениями, плакала ночами и следующие девять месяцев у меня была послеродовая депрессия. Благодаря настойчивости Валеры, который не уставал сопротивляться моему “со мной все нормально” и терапии, которую он мне провел, мне удалось трансформировать травму в опыт, который изменил меня и мою жизнь. Без пафоса не обошлось — как ни старалась я написать, а эта история все равно звучит, как начало успешного успеха.
До рождения Шона мы с Валерой стремились к идеальной жизни: читали Кийосаки и активно верили в счастье после финансовой независимости. Верили, что мы способны вырастить идеальных детей — успешных и счастливых, у нас был план и инструменты по достижению безупречной жизни.
Вот как раз тогда, в хорошей хайфской больнице, все и рухнуло. К счастью.
